Весь вторник Степан маялся хренью. Хрень была тягучая и вязкая. В основном она плавала по углам комнаты, но иногда медленно перемещалась к голове Степана, как бы прицениваясь, к чему бы ей тут прицепиться и, тем самым, мешала ему думать. Степан, в свою очередь пытался решить некую философскую проблему, которая по сути не стоила и выеденного яйца, но при этом, тоже, никак не хотела покидать подчерепное пространство. Степан сосредотачивал, поочередно, а потом и одновременно, свое внимание на этих двух объектах и, в итоге пришел к выводу, что проблема и хрень как-то взаимосвязаны между собой.

Когда Степан думал о проблеме, хрень вытягивалась и начинала скручиваться в темную спираль, которая, как смерч медленно крутилась прямо над затылком, но как только Степан переставал пытаться  разрешить проблему, хрень распадалась на части и начинала прятаться по углам комнаты. Воспринятое наблюдение показалась настолько интересным Степану, что он решил провести эксперимент и начал мысленно представлять себе, как хрень и проблема сливаются в объятьях друг друга. Хрень, в свою очередь, мгновенно отреагировала на это и тут же переместилась вплотную к макушке Степана. Горячее пульсирование токов крови в голове возвестило о начале этого мысленного коитуса.

Степан решил быть мужественным наблюдателем до конца и позволить двум этим тварям делать все, что им вздумается. Не прошло и пяти минут, как их слияние достигло своего апогея, а в глазах Степана взорвался целый фейерверк золотых блесток. Степан в ответ закричал - эврика, и проблема, наконец-то, была решена. Довольная и скользкая хрень, лениво переместилась к дверному косяку и сквозь щель просочилась наружу. Вот же, тварь, подумал Степан. Ушла и даже спасибо не сказала. Затем он перевел взгляд на дверную щель и начал думать, чем же эту щель законопатить, чтоб хрень не вернулась обратно... Он совсем не обращал внимания, что над его головой уже начинало конденсироваться небольшое мутное облачко...

 © John Maguier